Редкость Революция 1905 - 1907 годов и литература

Aвитодocтaвка ecть Малый тираж 7600 экзeмплярoв Коренныe социальнo-иcтopичecкие сдвиги, вызвавшие  ревoлюциoнную буpю 1905 гoдa, oбoзнaчили качeствeнно новые явлeния в  художecтвeнной литeрaтурe и в эcтетичеcкoй мыcли эпoxи. Явлeния эти дo  сaмoго послeднeго врeмени привлeкают к себe внимaние исcледoвателей,  раскрывая каждый раз малоизученные или малоизвестные черты. Одним из  свидетельств этого может служить коллективный труд ИМЛИ, вышедший под  редакцией Б. Бялика. На пути исследования избранной темы авторы имели немало  предшественников. Здесь следует вспомнить такие сборники, как «Революция  1905 года и русская литература», «М. Горький в эпоху революции 1905 –  1907 годов», книги И. Новича, В. Келдыша, В. Максимовой и др. В этих  трудах главное внимание уделялось передовой русской литературе,  представителям ее демократического лагеря, в котором пафос и правда  революционного обновления действительности получали наиболее полное  выражение. Однако в ходе дальнейшего изучения предмета нельзя было  ограничиваться этим. К тому же в ряде исследований критерии соотношения  художественного творчества с революционным процессом порой определялись  субъективистско-вульгаризаторскими факторами, в результате чего картина  развития качественно новых тенденций в русской действительности и в  литературе начала ХХ века не передавала всего размаха и противоречивой  сложности движения. Не способствовала созданию объективной картины и  версия о «кризисе реализма», которая вела к обособлению нарождавшегося  искусства социалистического реализма и сдавала критический реализм в  архив истории. Среди научных исследований последних лет, содействовавших  преодолению схематических представлений о литературе изучаемого  периода, особо следует выделить трехтомный труд ИМЛИ «Русская литература  конца ХIХ – начала ХХ в.» и капитальный труд «Литературно-эстетические  концепции в России конца ХIХ – начала ХХ в.». Конечно, лишь в своей совокупности упомянутые работы дают  необходимое освещение интересующих нас проблем. Рецензируемый сборник не  преследует столь широких целей. Основанный на материалах научной  конференции ИМЛИ, посвященной 70-летию первой русской революции, он  затрагивает лишь некоторые аспекты названной темы. Но, во-первых, это  малоизученные аспекты. Во-вторых, они захватывают вопросы кардинального  порядка. Их диапазон простирается от всемирно-исторического значения  русской литературы, рассматриваемого в свете ленинской концепции  революционно – освободительного движения, до влияния последнего на  литературы народов России. Характерная особенность сборника в том, что на его  страницах освещаются не только явления, связанные с рождением  социалистического реализма или с эволюцией критического реализма и его  взаимодействием с реализмом нового, социалистического типа, но и такие  явления, которые часто были предметом штампованно-однозначных  определений – «декадентские», «упадочные», «антиреволюционные», –  определений подчас правильных по сути, но именно в силу своей  прямолинейности поверхностных, не учитывающих всей сложности вопроса. Открывающая сборник статья Б. Бялика «В. И. Ленин и  литература периода вихря и разума» является и декларацией  теоретико-методологических принципов авторов сборника, и одновременно их  конкретной реализацией. Небольшая по объему, эта статья отличается  емкостью содержания, глубоким раскрытием связи политики и литературы в  трудах Ленина, свежестью и новизной прочтения, казалось бы, уже давно  изученных фактов. Б. Бялик сводит в единую систему комплексного анализа  ленинские работы периода революции и прослеживает «силовые линии»,  которые тянутся к «горячим» точкам жизни и литературы. Б. Бялик указывает на то, что Г. Плеханов, выступивший со  статьей о пьесе «Враги», в силу своей меньшевистской позиции совершенно  обошел образ Захара Бардина и всю линию разоблачения либеральной  буржуазии, что пьесу эту Плеханов «мог оценить положительно лишь потому,  что «закрыл глаза» на главную движущую пружину ее коллизии: на  столкновение «не замеченных» им революционных вожаков Синцова и Грекова с  «не замеченным» им Захаром Бардиным и подобными ему» (стр. 25). В этом,  а не только в «романтическом оптимизме» Татьяны Луговой, который  Плеханов приписывал большевикам, следует, по мнению ученого, видеть  меньшевистскую тенденциозность Плеханова. Свой вывод Б. Бялик  подкрепляет ленинской критикой «реальных» мудрецов из марксистов,  разносящих в России 1906- 1907 гг. революционную романтику», той  критикой, которую Ленин адресовал Плеханову и другим меньшевикам в своем  предисловии к русскому переводу писем К. Маркса к Л. Кугельману1.  «…Этот удар пытался парировать Г. В. Плеханов, – подчеркивает Б.  Бялик. – Он сделал это в статье «К психологии рабочего движения»,  появившейся через три месяца после цитированного ленинского предисловия,  По-своему истолковав пьесу М. Горького «Враги»… Г. В. Плеханов  попытался использовать ее для своей новой схватки с «романтическим  оптимизмом» большевиков…» (стр. 22). Если допустимо говорить о точках сближения  Плеханова с Бердяевым или Бальмонтом, то почему же недопустимо говорить о  том, в чем Плеханов противостоял идеологам буржуазии, в частности, и в  понимании творчества Горького (отнюдь не забывая при этом о плехановском  меньшевизме)? Литературно – критические взгляды Плеханова, хотя и  подвергались воздействию его меньшевистских воззрений, по своему  содержанию были шире последних, и учитывать это в процессе формирования  социалистической литературы, особенно в связи с революционными событиями  1905 года, обязывает нас принцип историзма. Многие историко-литературные аспекты статьи Б. Бялика звучат актуально, наталкивают на поучительные выводы. Весь первый раздел сборника (в который входит и статья Б.  Бялика) дает убедительное представление о том, что большевизм  ознаменовал возникновение широкого течения в истории русской культуры,  воплощавшего пафос революционного новаторства передовой  литературно-эстетической мысли. Участники сборника отчетливо сознают, что методологические  принципы, воплощенные в ленинских статьях о Толстом, должны быть  применены не только к Толстому. Об этом свидетельствуют, в частности,  статьи С. Небольсина, И. Корецкой, М. Никитиной, М. Петровой, являющиеся  конкретной и убедительной попыткой диалектического исследования сложных  процессов, происходивших в модернистском лагере под влиянием революции.  Статьи эти входят во второй и четвертый разделы рецензируемого нами  сборника и, скажем сразу, наряду со статьей В. Келдыша «Лев Толстой в  эпоху первой русской революции» принадлежат к числу наиболее удачных. Революционные события преломлялись по-разному в творчестве  Блока, Вяч. Иванова, Андрея Белого, и специфический характер восприятия  ими революции раскрыт в статьях сборника с учетом своеобразия  идейно-эстетической индивидуальности каждого из перечисленных поэтов. Обращаясь к известному стихотворению Блока  «Ангел-Хранитель» (1906) и соотнося его с одноименным стихотворением  Рильке, С. Небольсин напоминает, что революционная ситуация вызвала  нарастание душевного и нравственного перелома в сознании Блока, усилила в  нем гражданские мотивы. На примере одного стихотворения,  проанализированного с глубоким знанием материала, исследователь сумел  показать, почему впоследствии Блок писал Зинаиде Гиппиус, что их  разделил не только 1917 год, но и 1905-й… Подробнее